трёхлинеек. Когда узнали, что в Осиповичских лесах действуют партизаны, то решили, что мы немедленно должны быть среди них. «Как же так», - думали мы, - «все воюют, а мы, что, хуже? Так и война скоро кончится».

    И вот в марте 1942 года я и мой товарищ Климко Степан ушли в партизаны. Родителям ничего не сказали, потому что знали: не отпустили бы. Прибыли в отряд № 210 «Короля» (так звали нашего командира Н.Ф. Королева) со своим оружием, которым запаслись заранее.

Всего в отряде было 3 роты и хозяйственный взвод. Уже к тому времени отряд представлял собой грозную силу для врага. Слава о нем гремела по всему району. Мы попали во 2-ой взвод (командир А.В. Жук) 2-ой роты (командир Галактионов). У нас было много молодежи: Киринович Лиза, Глотова Лена, Кунько Марк. Мы хотели быть похожими на них во всем.

     Стали обучаться военному ремеслу. Ведь очень хотелось ходить в рейды на «железку» и на шоссе, чтобы взрывать и мстить врагу. Когда мы жили в условиях оккупации, то увидели пресловутый немецкий «новый порядок» в действии, когда расстреливали наших сельчан, угоняли в Германию молодежь, захватывали собственность жителей деревни.

   В первых числах сентября 1942 года, после принятия партизанской присяги, мы с товарищами отправились на первое задание - устроить засаду у д. Бозок. Выбрали удобную позицию и вскоре заметили несколько конных полицаев. Пропустив дозорных, мы открыли огонь по немцам и полицаям. Врагов было около полусотни. Большую часть из них уничтожили и, собрав оружие и трофеи, благополучно вернулись в свой лагерь.

     А первую свою мину я установил на шоссейной дороге Липень – Осиповичи, потом впервые принял участие в подрыве вражеского эшелона с живой силой между Татаркой и ст. Осиповичи – III.

Нелегко давалась нам 14-летним мальчишкам партизанская наука. Необходимо было научиться выплавлять тол из снарядов. Мы брали для этого бочку воды и подвешивали на проволоку снаряд. Далее внимательно наблюдали. Если тол начинал плавиться сверху снаряда, то он был хорош, а если снизу, то не годен. Рядом в земле вырывали ямку и выливали туда тол. Потом добавляли к нему капсюль и вставляли бикфордов шнур. Место, где производился тол, называлось «чертова кухня».

      Конечно, для грунтовой дороги мина должна быть нажимного действия. Для этого мы укладывали тол в ящичек и закапывали на дороге, замаскировав под след от колеса машины. Когда немцы «познакомились» поближе с нашими премудростями на дороге, то стали страховать себя следующим образом. Они бороновали дорогу, чтобы отследить мину. Конечно, не сами это делали, а заставляли мирных жителей, которые погибали в случае взрыва. Поэтому борьба с врагом была жестокая. Каждый понимал, что необходимо изгнать фашистов с родной земли. Для всех нас это стало смыслом всей жизни.

На железной дороге действовать с взрывчаткой было сложнее. Но зато мы кроме самодельных мин использовали шашки весом по 100 грамм, которые присылали самолетом с Большой земли. Ведь на Россохе был свой партизанский аэродром. Четыре таких шашки мы прикладывали к рельсам с четырех сторон, затем поджигали перед самым подходом поезда. Конечно, для такой операции необходимо было действие всей бригады. Эффект от подобного взрыва был существенный: рельсы вырывало до метра по длине полотна. Наиболее простой способ добиться крушения поезда, это раскрутить рельсы. Однако этим занимались в основном в начале войны, когда взрывчатки еще было недостаточно.

     Вообще, каждая диверсия на железной дороге представляла собой четко спланированную операцию. Обычно на задание выходила группа численностью 8-10 человек. Впереди шла разведка. Это были самые опытные и подготовленные бойцы. Далее следовали остальные. Заранее распределяли, кому нести оружие и кому осуществлять отход. Подойдешь к железной дороге, а там голое поле: немцы для безопасности выпиливали все деревья на 100 метров по обе стороны «железки». Приходилось по нескольку дней преодолевать это расстояние, чтобы подойти к заветной цели.

      Для меня примером мужества и бесстрашия был Марк Кунько. На задания он часто переодевался в немецкую форму, что спасало не раз его и других партизан.

     Мне запомнился бой у д. Каменичи. Там располагалась мельница нашей партизанской бригады. Немцы давно хотели уничтожить эту мельницу, так как понимали, что хлеб - это наш главный продукт питания. Фашисты выдвинулись большим отрядом. Недалеко от д. Каменичи разгорелся бой. Тогда, во время боя, я столкнулся с предательством со стороны своего боевого товарища Климко Степана. Он перебежал к немцам и потом служил у них полицаем. А после войны его судили как предателя Родины и дали 10 лет тюрьмы. Мельницу мы тогда отстояли.

      Среди наград, которые у меня есть, мне особенно дорога медаль «Партизану  Великой Отечественной войны» II-ой степени. Ее вручили мне как партизану, в том числе и за участие в «рельсовой войне».

Накануне проведения операции командир бригады распределил участки железной дороги, где следовало взрывать рельсы. Она хорошо охранялась. Немецкие посты стояли на расстоянии где-то 1км друг от друга. Нашей группе достался участок Осиповичи – Татарка. Перед проведением операции мы получили 100-граммовые заряды тола, которые были доставлены с Большой земли. Способ его закладки такой: вплотную под верхнее яблочко посередине рельса напротив шпалы. Затем присыпаешь песком, и результат взрыва говорит сам за себя. Не только перебиваются рельсы пополам, но и вырывается верхнее яблочко от 10 до 30 сантиметров.

     1 августа 1943 года партизанские отряды соединения выдвинулись для совершения марша колонной, сформированной по правилам военной науки: впереди – разведка, за ней – головной дозор, а следом за ним – боевые роты. Между ротами ехали повозки с необходимым грузом.

    Маршрут проходил в обход деревень и постов гитлеровцев. Сначала незаметно пересекли дорогу, соединявшую Липень и Осиповичи, которая использовалась врагом в дневное время. Далее преодолели главное препятствие – реку Свислочь. Переправа осуществлялась всеми партизанскими отрядами до наступления сумерек. Затем был последний привал у деревни Горожа. Здесь нам молодым партизанам дали возможность ещё раз отработать навыки по закладыванию толовых шашек и поджиганию бикфордова шнура, соединённого со взрывателями. Мы понимали, что это, пожалуй, самая главная наша партизанская операция. Преодолев трассу Осиповичи – Бобруйск, которая в 1943 году контролировалась партизанами, мы подошли к железной дороге.

     Теперь нашей линией фронта стал вырубленный врагом лес (500 м до железной дороги). Отсюда по сигналу ракеты мы начали наступление. Такой внезапный натиск со стороны партизан враг не ожидал. Мы видели, как фашисты покидали свои огневые позиции, убегая на противоположную сторону «железки». Затем началось взрывание рельсов. Взвод за взводом, отряд за отрядом подхватывали как эстафету канонаду взрывов. Конечно, не всё шло так гладко, как хотелось. Были потери. Но, главное,  задание партизаны выполнили. И мы точно знали, что это наша помощь фронту. По сигналу ракеты была дана команда, чтобы все отходили.  Усталые, но довольные, с чувством выполненного долга мы возвращались назад.

      После освобождения района в июне 1944 году вступил в ряды Красной Армии. С боевыми товарищами прошел по дорогам Литвы, Польши и Пруссии. Был ранен в легкое. Дошли до реки Одер и здесь нам объявили, что окончилась война. Все радовались, плакали от счастья. За участие в боях я был награжден орденом Отечественной войны II-ой степени и медалью «За победу над Германией».

     На войне я потерял маму и сестер. Их сожгли во время немецкой облавы, как и всех жителей нашей деревни Бозок. Отец был угнан в Германию. После войны вернулся и остался жить в восстановленной деревне.

      Свою жизнь я связал с Калининградской областью.

      А в Осиповичи переехал в 1971 году, где проработал на хлебозаводе до выхода на пенсию.

После войны женился. Воспитал дочь Ольгу, а сейчас радуюсь своим внукам. Хочу, чтобы они сохранили мир, который нам достался такой трудной ценой.

                                                                      г. Осиповичи, 29.08.2009 г.

 Интервьюеры: Ленчевский Дмитрий, Свирков Матвей.